Любовь - это когда плохо выглядеть уже не страшно. (с)
24.02.2009 в 19:04
Пишет kassid:О туалете
Нормальный котенок не хочет оставлять лужи и более серьезные «подарочки» там, где придется. В природе все просто: вот песок — вот кот. Кот и песок дают замечательную комбинацию уничтожения отходов. Дома вместо мягкой земли у вас твердый пол. Инстинкт кричит кошке: сделала — зарывай. Она и зарывает. Скребет изо всех сил. Не зарывается! Тогда нередко кошка идет с обидой к вам: Большая Кошка, я все делаю правильно, но оно не исчезает! А что делает Большая Кошка? Большая Кошка начинает вопить и тыкать младшую носом... ну, вы сами понимаете, во что.
читать дальшеНос у кошки — очень нежное место. Нос — анализатор ароматов. Нет носа — у вас половина кошки. А вы ее самым чувствительным и важным местом — да в эту пахучесть! Конечно, кошка сопротивляется, упирается всеми лапами и делает страшные глаза. Вас бы так — лицом в унитаз! Что же удивляться, что в следующий раз вас на борьбу с плохим полом не позовут? Кошка сделала вывод: хозяйка ругает меня за качество этого пола, значит, нужно все делать по-тихому. И она теперь идет в какой-нибудь недоступный для вас район квартиры, так сказать, найденное кошкой отхожее место. А когда начинает активно припахивать и вы отыскиваете «склад»...
читать дальшеБедная кошка! Теперь она совсем сбита с толку! Зарывала? Зарывала. Не зарылось? Не зарылось. Прятала подальше? Прятала. Старалась ходить только в свой тайник? Старалась. А теперь меня наказывать? «Учить» кошку тряпкой, газетой, пощечинами или тыканьем в экскременты бессмысленно. Единственный вывод, который ваша кошка сделает: они хотят, чтобы я совсем, э... но я же живая! И, конечно, она продолжит производить отходы. И отходы будут пахнуть. Ведь там у нее, внутри, не «шанель № 5» !
Тут важно не «учить эту вонючку уму-разуму», а показать правильный путь, в котором ей работать. То есть, простите, кошачий туалет. И чем раньше вы обозначите эту проблему, тем лучше для всех. И кошке спокойнее, и вам приятнее. Только совсем уж дурная или дикая подвальная кошка, попав в чистый дом, станет делать это там, где бог на душу положит. У кошки есть нос, она чутко реагирует на запахи. Нос подсказывает кошке, куда нести содержимое своего желудка и мочевого пузыря. Вот почему так трудно бороться с «дурными» привычками.
Если кошка уже систематически ходит в выбранное ею место, оно, как вы его ни отмывайте разными средствами, запах сохраняет. И кошка идет на этот запах. Запах говорит: делай здесь. Она и делает.
Кошачье мурлыканье
В детстве-то разговаривать с котами куда как просто. Я прибегала к своему Малышу, припрыгивала на месте, вертелась вокруг него и постукивала рукой по всему, что под эту руку попадалось. Кот тоже изгибался дугой, хвост над макушкой, кончик дергается из стороны в сторону, но расслабленно. «Ты хочешь играть? — словно спрашивал кот, совершая вокруг меня круговые движения. — А во что?» Я озиралась по сторонам и находила предмет игры: большую коробку. И мы с котом поочередно в нее ныряли и «прятались». Кот удовлетворенно мыркал, я удовлетворенно взвизгивала. Так что у детей с кошачьими диалог продуктивный. А вот со взрослыми гораздо сложнее.
«Мау-мау-мау», — говорит ваша кошка требовательным голосом. И вы, чертыхнувшись, идете на кухню и готовите кошке еду. А она, может быть, совсем не этого просила! Она вообще-то сыта, но ей скучно, хочется пообщаться.
Пообщаться с кем? С кошкой?
А вы думаете, что кошки мяучат только в двух случаях: если туалет недоступен или желудок пуст? Нет, ученые насчитали восемнадцать разных оттенков кошачьих мау, с разной интенсивностью, с разной высотой тона голоса, с разной интонацией, Дюпон дю Немар считает, что кошки способны выговаривать три гласных (а, о, у) и семь согласных звуков: м, н, г, х, ф, в и р.
У некоторых кошек получаются даже «человеческие» слова — ма-ма, у-ми-раю, мне. Связывают ли они эти слова с их смыслом — неизвестно. Но одно несомненно: есть кошки, которые любят поговорить, а есть такие, которые рта лишний раз не откроют. Причем тут многое зависит еще и от природной разговорчивости кошки, то есть от ее породы. Сиамские кошки очень разговорчивы, они постоянно пытаются вам что-то объяснить. «Шерстяные» кошки менее разговорчивы, они предпочитают беседовать с вами при помощи урчания.
Поскольку одновременно в моем доме жили и та и другая, то иногда сиамская кошка выступала как бы переводчицей для моей полудлинношерстной кошки.
Трехцветка произносит что-то невнятное вроде «м-ра-ым?», а сиамка ясно и четко требует: «маув-маув-ма-ув». В переводе на русский этот обмен информацией выглядит примерно так. Трехцветка, уставившись на меня желтыми глазами: «Может, отвлечешься от дел и посидишь, спинку погла-адишь?» Сиамка: «Ты что, не слышишь, что Беатрису нужно срочно погладить, ну?» Если трехцветке что-то из вожделенного не доставалось, она обреченно сообщала: «М-маа...» — и опять мимо меня. А сиамка переводила: «Мау-вау ма-ва-ва! Какая же ты бессердечная!»
С трясущейся нижней губой следя за прогуливающимся по тротуару воробьем, она точно заклинание читала: «М-м-ма-м-маув!» необычайно нежным и тонким для ее породы голоском, прямо ангельским: «Не улетай, о, умоляю тебя, не улетай, пр-релестная птичка! А когда он-таки взлетал, произносила отчетливо и горестно: «Мав!» обиженно и чуть ли не басом: «Ах ты, черт побери, ушел!» И повернувшись к окну спиной, уходила, не оглядываясь, но добавляла: «Мау-мау-мав» — не больно-то и хотелось.
Впервые оказавшись в моем доме, она всю ночь простояла на окне, с поднятой вверх головой, как одинокий щенок. И всю ночь проплакала: «Мау-мау-ма-а-а-ау- мау-мау-а — хозяйка, хозяйка, где ты, на кого ты меня покинула?» И только потом уже, на третьи сутки, подошла ко мне, положила по-собачьи голову мне на колени: «Ма-уа» — гладь. Я стала ласково поглаживать ее под подбородком, кошка щурилась и нежно мырчала, потом мырчание стало резким и высоким, и рука моя оказалась между ее зубами. Она руку выплюнула, сказала коротко: «Мра» — хватит, мол, я тебе еще не совсем доверяю. И отошла в сторону, села сама по себе, обвив лапы хвостом. Посидела так, подумала, снова встала и спросила: «Мрав-мрав?» — покормишь?
Вторая кошка гораздо чаще разговаривала, не разжимая рта, то усиливала, то заглушала уровень мыр-чания. Если «мр-мр-мр» было нежным и расслабленным, то она показывала, как ей хорошо лежать на моих коленях. И когда ей очень хотелось тепла и любви, она всегда подходила и полувопросительно предлагала: «Мр?» — не желаешь ли? Взгромоздившись на мои колени, она пела свое «мр» все громче и громче, а когда ей надоедало, появлялся предупредительный низкий звук: «Р-р-р» — сколько же можно, немедленно прекрати! Если я забывала убрать руку по первому требованию, следовал быстрый выпад лапы с обнаженными когтями. После чего кошка полностью замолкала, спрыгивала с коленей и уходила прочь. Иногда она не била лапой, а просто ее как бы вынимала и показывала: а у меня кое-что есть, когти при этом были наружу. Нора больше предпочитала зубы. Она не впивалась своими страшными клыками, а лишь слегка прикусывала: остановись, хватит. Спокойная, предоставленная самой себе «шерстянка» бормотала себе под нос: «Пф-хбх, пф-хбх», это означало, что ей сейчас хорошо с самой собой и мешать не стоит.
Между собой они переговаривались вообще без звуков — движениями, поворотами головы, положением хвоста, но со мной практически всегда голосами. Если Нора подлетела к Беатрисе «на цыпочках», бодала, ее головой и отскакивала в сторону, распушив хвост, как дикая белка, это означало: пошли погоняемся, чур, ты водишь! Если Беатрисе хотелось любви, она подходила к Норе и начинала ее вылизывать, пока та не сдавалась и не ложилась с ней рядом. Тогда трехцветка обнимала ее лапками, клала голову к голове, и они вместе засыпали. Я переводила этот кошачий прием так: «Мне грустно и одиноко, я всеми покинута, вот обниму тебя, и грусть пройдет».
Кошачье шипение
Шипящая кошка вам сообщает: я такая страшная, я такая сильная, я всех сейчас сделаю! И не нужно к ней руку тянуть. Она — сделает. Лучше прошипите ей в ответ, что вы тоже сильный и страшный. Больше толку будет. Она — поймет.
И не всякой шипящей кошке можно верить. Если она шипит, прижав уши, и неподвижно смотрит на вас, то это угроза. Если глаза у нее широко раскрыты — это страх, это шипение для самоуспокоения: я страшная, я страшная, я страшная! Ах ты, господи! И как же я боюсь!
Кошка может шипеть, охраняя какой-то только ей известный любимый предмет. Она может шипеть, отгоняя вас от своих котят. Она может шипеть, если вы ее сильно испугали и она в недоумении. Это прежде всего знак защиты. Кошка своим шипом вам обещает: меня так просто на дурачка не возьмешь, я буду защищаться. Она шипением показывает вам и возмущение. За
пихиваете ее в переноску? «Не хочу я никуда из этого безопасного и милого места! Ш-ш-ш! Только попробуйте засунуть в меня, добропорядочную кошку, мать троих детей, эту мерзкую таблетку! Всех покалечу!» Чш-чш-чш!
Если вы все же предпринимаете более активные действия, нарушающие ее покой и независимость, то к шипу присоединяется утробное рычание.
«Вот сейчас как брошусь, как пройдусь когтями, всех порву, как грелку!» — вот что сообщает вам ваша кошка. После этой угрозы, если вы не отстанете, она действительно попробует порвать, как грелку. Зубами творец ее не обидел. А кошка, которая находится в сильной ярости, начинает завывать.
Невербальные знаки
Но существует и другой пласт кошачьего языка. Невербальный. То есть, в данном случае, не звуковой. Как и мы, кошки жестикулируют и используют мимические мышцы на мордочке.
Глаза
«Я просто ангелочек», — сообщает вам кошка, аккуратно поставив обе лапки близко друг к другу и глядя на вас немигающим ясным взглядом. Скорее всего, этот ангелочек что-то натворил и теперь изо всех сил показывает: я хорошая. При этом преступница не издает ни звука. При виде этих ясных и лживых глаз с огромными зрачками все понятно: обвиняемый явился сам, теперь нужно найти место преступления. Зрачки у кошек расширяются, конечно, не только от страха, они могут увеличиться от вызванного чем-то интереса. В таком случае кошка будет провожать заинтересовавший ее объект пристальный взглядом. При этом она обычно еще и пару раз облизнется (ах, собла-азнительная вещь!) или предательски дрогнет нижней губой (если наблюдает за тем, что можно поймать и съесть).
А вот если кошка испугана или возмущена, ее эмоции можно прочитать не только по глазам. Обычно их выдает все: поза, положение ушей, движение хвоста.
Страх или гнев вызывают у кошки примерно одинаковое напряжение мышц. Кошка, решившая напасть на обидчика, чуть опускает голову, шерсть у нее встает дыбом, а взгляд направлен на предмет, вызвавший негодование. Если при этом она испытывает страх, то уши плотно прижаты к черепу, если уверена, что победит,— стоят торчком.
Открытое брюшко
Она вас любит и доверяет вам. Поэтому может пойти на крайний шаг, чтобы продемонстрировать свое доверие: перевернется на спину и с призывным «мр» покажет брюшко. Это знак «я тебе бесконечно доверяю, можешь меня погладить». Чужому человеку кошка никогда не откроет свое самое заветное место, потому что брюшко кошки наиболее уязвимо. Она не показывает брюшко просто так. Она может довериться только тому, кто не причинит ей зла. Призывными «мырами» кошка предлагает: можешь гладить, мне это будет очень приятно. Некоторые кошки даже при хороших отношениях с хозяином своей животик никогда не показывают. Моя трехцветка соблаговолила это сделать только после первого загула. Самостоятельно переворачивать кошку и начинать гладить ее брюшко — это самоубийство. Если вам не показали, что разрешено, значит — запрещено. А будете проявлять насилие — получите когтем.
Правда, не всегда демонстрация брюшка — признак доброго расположения. Существуют кошки-провокаторы. И по-моему, они испытывают огромное удовольствие, обманув доверчивого простака. Одна такая кошка специально из кожи вон лезла, ложилась перед гостями на спину, лапы раскидывала в стороны и ждала. Не ожидающий никакого подвоха гость протягивал руку — и вместо соблазнительного брюшка получал шестнадцать сабельных ран — по одной от каждого когтя. А кошка, вальяжно потянувшись, гордо удалялась из комнаты. На ее морде было такое выражение довольства, что передать невозможно. Казалось, она всеми своими движениями говорила: обманули дурака на четыре пятака, и на пятый пятак тоже будешь дурак! Гостю срочно промывали раны, а кошка сидела где-нибудь повыше и очищала коготки от кусочков человеческой кожи. Она была на верху блаженства!
Из книги Е.Филипповой "С точки зрения кошки"
Нормальный котенок не хочет оставлять лужи и более серьезные «подарочки» там, где придется. В природе все просто: вот песок — вот кот. Кот и песок дают замечательную комбинацию уничтожения отходов. Дома вместо мягкой земли у вас твердый пол. Инстинкт кричит кошке: сделала — зарывай. Она и зарывает. Скребет изо всех сил. Не зарывается! Тогда нередко кошка идет с обидой к вам: Большая Кошка, я все делаю правильно, но оно не исчезает! А что делает Большая Кошка? Большая Кошка начинает вопить и тыкать младшую носом... ну, вы сами понимаете, во что.
читать дальшеНос у кошки — очень нежное место. Нос — анализатор ароматов. Нет носа — у вас половина кошки. А вы ее самым чувствительным и важным местом — да в эту пахучесть! Конечно, кошка сопротивляется, упирается всеми лапами и делает страшные глаза. Вас бы так — лицом в унитаз! Что же удивляться, что в следующий раз вас на борьбу с плохим полом не позовут? Кошка сделала вывод: хозяйка ругает меня за качество этого пола, значит, нужно все делать по-тихому. И она теперь идет в какой-нибудь недоступный для вас район квартиры, так сказать, найденное кошкой отхожее место. А когда начинает активно припахивать и вы отыскиваете «склад»...
читать дальшеБедная кошка! Теперь она совсем сбита с толку! Зарывала? Зарывала. Не зарылось? Не зарылось. Прятала подальше? Прятала. Старалась ходить только в свой тайник? Старалась. А теперь меня наказывать? «Учить» кошку тряпкой, газетой, пощечинами или тыканьем в экскременты бессмысленно. Единственный вывод, который ваша кошка сделает: они хотят, чтобы я совсем, э... но я же живая! И, конечно, она продолжит производить отходы. И отходы будут пахнуть. Ведь там у нее, внутри, не «шанель № 5» !
Тут важно не «учить эту вонючку уму-разуму», а показать правильный путь, в котором ей работать. То есть, простите, кошачий туалет. И чем раньше вы обозначите эту проблему, тем лучше для всех. И кошке спокойнее, и вам приятнее. Только совсем уж дурная или дикая подвальная кошка, попав в чистый дом, станет делать это там, где бог на душу положит. У кошки есть нос, она чутко реагирует на запахи. Нос подсказывает кошке, куда нести содержимое своего желудка и мочевого пузыря. Вот почему так трудно бороться с «дурными» привычками.
Если кошка уже систематически ходит в выбранное ею место, оно, как вы его ни отмывайте разными средствами, запах сохраняет. И кошка идет на этот запах. Запах говорит: делай здесь. Она и делает.
Кошачье мурлыканье
В детстве-то разговаривать с котами куда как просто. Я прибегала к своему Малышу, припрыгивала на месте, вертелась вокруг него и постукивала рукой по всему, что под эту руку попадалось. Кот тоже изгибался дугой, хвост над макушкой, кончик дергается из стороны в сторону, но расслабленно. «Ты хочешь играть? — словно спрашивал кот, совершая вокруг меня круговые движения. — А во что?» Я озиралась по сторонам и находила предмет игры: большую коробку. И мы с котом поочередно в нее ныряли и «прятались». Кот удовлетворенно мыркал, я удовлетворенно взвизгивала. Так что у детей с кошачьими диалог продуктивный. А вот со взрослыми гораздо сложнее.
«Мау-мау-мау», — говорит ваша кошка требовательным голосом. И вы, чертыхнувшись, идете на кухню и готовите кошке еду. А она, может быть, совсем не этого просила! Она вообще-то сыта, но ей скучно, хочется пообщаться.
Пообщаться с кем? С кошкой?
А вы думаете, что кошки мяучат только в двух случаях: если туалет недоступен или желудок пуст? Нет, ученые насчитали восемнадцать разных оттенков кошачьих мау, с разной интенсивностью, с разной высотой тона голоса, с разной интонацией, Дюпон дю Немар считает, что кошки способны выговаривать три гласных (а, о, у) и семь согласных звуков: м, н, г, х, ф, в и р.
У некоторых кошек получаются даже «человеческие» слова — ма-ма, у-ми-раю, мне. Связывают ли они эти слова с их смыслом — неизвестно. Но одно несомненно: есть кошки, которые любят поговорить, а есть такие, которые рта лишний раз не откроют. Причем тут многое зависит еще и от природной разговорчивости кошки, то есть от ее породы. Сиамские кошки очень разговорчивы, они постоянно пытаются вам что-то объяснить. «Шерстяные» кошки менее разговорчивы, они предпочитают беседовать с вами при помощи урчания.
Поскольку одновременно в моем доме жили и та и другая, то иногда сиамская кошка выступала как бы переводчицей для моей полудлинношерстной кошки.
Трехцветка произносит что-то невнятное вроде «м-ра-ым?», а сиамка ясно и четко требует: «маув-маув-ма-ув». В переводе на русский этот обмен информацией выглядит примерно так. Трехцветка, уставившись на меня желтыми глазами: «Может, отвлечешься от дел и посидишь, спинку погла-адишь?» Сиамка: «Ты что, не слышишь, что Беатрису нужно срочно погладить, ну?» Если трехцветке что-то из вожделенного не доставалось, она обреченно сообщала: «М-маа...» — и опять мимо меня. А сиамка переводила: «Мау-вау ма-ва-ва! Какая же ты бессердечная!»
С трясущейся нижней губой следя за прогуливающимся по тротуару воробьем, она точно заклинание читала: «М-м-ма-м-маув!» необычайно нежным и тонким для ее породы голоском, прямо ангельским: «Не улетай, о, умоляю тебя, не улетай, пр-релестная птичка! А когда он-таки взлетал, произносила отчетливо и горестно: «Мав!» обиженно и чуть ли не басом: «Ах ты, черт побери, ушел!» И повернувшись к окну спиной, уходила, не оглядываясь, но добавляла: «Мау-мау-мав» — не больно-то и хотелось.
Впервые оказавшись в моем доме, она всю ночь простояла на окне, с поднятой вверх головой, как одинокий щенок. И всю ночь проплакала: «Мау-мау-ма-а-а-ау- мау-мау-а — хозяйка, хозяйка, где ты, на кого ты меня покинула?» И только потом уже, на третьи сутки, подошла ко мне, положила по-собачьи голову мне на колени: «Ма-уа» — гладь. Я стала ласково поглаживать ее под подбородком, кошка щурилась и нежно мырчала, потом мырчание стало резким и высоким, и рука моя оказалась между ее зубами. Она руку выплюнула, сказала коротко: «Мра» — хватит, мол, я тебе еще не совсем доверяю. И отошла в сторону, села сама по себе, обвив лапы хвостом. Посидела так, подумала, снова встала и спросила: «Мрав-мрав?» — покормишь?
Вторая кошка гораздо чаще разговаривала, не разжимая рта, то усиливала, то заглушала уровень мыр-чания. Если «мр-мр-мр» было нежным и расслабленным, то она показывала, как ей хорошо лежать на моих коленях. И когда ей очень хотелось тепла и любви, она всегда подходила и полувопросительно предлагала: «Мр?» — не желаешь ли? Взгромоздившись на мои колени, она пела свое «мр» все громче и громче, а когда ей надоедало, появлялся предупредительный низкий звук: «Р-р-р» — сколько же можно, немедленно прекрати! Если я забывала убрать руку по первому требованию, следовал быстрый выпад лапы с обнаженными когтями. После чего кошка полностью замолкала, спрыгивала с коленей и уходила прочь. Иногда она не била лапой, а просто ее как бы вынимала и показывала: а у меня кое-что есть, когти при этом были наружу. Нора больше предпочитала зубы. Она не впивалась своими страшными клыками, а лишь слегка прикусывала: остановись, хватит. Спокойная, предоставленная самой себе «шерстянка» бормотала себе под нос: «Пф-хбх, пф-хбх», это означало, что ей сейчас хорошо с самой собой и мешать не стоит.
Между собой они переговаривались вообще без звуков — движениями, поворотами головы, положением хвоста, но со мной практически всегда голосами. Если Нора подлетела к Беатрисе «на цыпочках», бодала, ее головой и отскакивала в сторону, распушив хвост, как дикая белка, это означало: пошли погоняемся, чур, ты водишь! Если Беатрисе хотелось любви, она подходила к Норе и начинала ее вылизывать, пока та не сдавалась и не ложилась с ней рядом. Тогда трехцветка обнимала ее лапками, клала голову к голове, и они вместе засыпали. Я переводила этот кошачий прием так: «Мне грустно и одиноко, я всеми покинута, вот обниму тебя, и грусть пройдет».
Кошачье шипение
Шипящая кошка вам сообщает: я такая страшная, я такая сильная, я всех сейчас сделаю! И не нужно к ней руку тянуть. Она — сделает. Лучше прошипите ей в ответ, что вы тоже сильный и страшный. Больше толку будет. Она — поймет.
И не всякой шипящей кошке можно верить. Если она шипит, прижав уши, и неподвижно смотрит на вас, то это угроза. Если глаза у нее широко раскрыты — это страх, это шипение для самоуспокоения: я страшная, я страшная, я страшная! Ах ты, господи! И как же я боюсь!
Кошка может шипеть, охраняя какой-то только ей известный любимый предмет. Она может шипеть, отгоняя вас от своих котят. Она может шипеть, если вы ее сильно испугали и она в недоумении. Это прежде всего знак защиты. Кошка своим шипом вам обещает: меня так просто на дурачка не возьмешь, я буду защищаться. Она шипением показывает вам и возмущение. За
пихиваете ее в переноску? «Не хочу я никуда из этого безопасного и милого места! Ш-ш-ш! Только попробуйте засунуть в меня, добропорядочную кошку, мать троих детей, эту мерзкую таблетку! Всех покалечу!» Чш-чш-чш!
Если вы все же предпринимаете более активные действия, нарушающие ее покой и независимость, то к шипу присоединяется утробное рычание.
«Вот сейчас как брошусь, как пройдусь когтями, всех порву, как грелку!» — вот что сообщает вам ваша кошка. После этой угрозы, если вы не отстанете, она действительно попробует порвать, как грелку. Зубами творец ее не обидел. А кошка, которая находится в сильной ярости, начинает завывать.
Невербальные знаки
Но существует и другой пласт кошачьего языка. Невербальный. То есть, в данном случае, не звуковой. Как и мы, кошки жестикулируют и используют мимические мышцы на мордочке.
Глаза
«Я просто ангелочек», — сообщает вам кошка, аккуратно поставив обе лапки близко друг к другу и глядя на вас немигающим ясным взглядом. Скорее всего, этот ангелочек что-то натворил и теперь изо всех сил показывает: я хорошая. При этом преступница не издает ни звука. При виде этих ясных и лживых глаз с огромными зрачками все понятно: обвиняемый явился сам, теперь нужно найти место преступления. Зрачки у кошек расширяются, конечно, не только от страха, они могут увеличиться от вызванного чем-то интереса. В таком случае кошка будет провожать заинтересовавший ее объект пристальный взглядом. При этом она обычно еще и пару раз облизнется (ах, собла-азнительная вещь!) или предательски дрогнет нижней губой (если наблюдает за тем, что можно поймать и съесть).
А вот если кошка испугана или возмущена, ее эмоции можно прочитать не только по глазам. Обычно их выдает все: поза, положение ушей, движение хвоста.
Страх или гнев вызывают у кошки примерно одинаковое напряжение мышц. Кошка, решившая напасть на обидчика, чуть опускает голову, шерсть у нее встает дыбом, а взгляд направлен на предмет, вызвавший негодование. Если при этом она испытывает страх, то уши плотно прижаты к черепу, если уверена, что победит,— стоят торчком.
Открытое брюшко
Она вас любит и доверяет вам. Поэтому может пойти на крайний шаг, чтобы продемонстрировать свое доверие: перевернется на спину и с призывным «мр» покажет брюшко. Это знак «я тебе бесконечно доверяю, можешь меня погладить». Чужому человеку кошка никогда не откроет свое самое заветное место, потому что брюшко кошки наиболее уязвимо. Она не показывает брюшко просто так. Она может довериться только тому, кто не причинит ей зла. Призывными «мырами» кошка предлагает: можешь гладить, мне это будет очень приятно. Некоторые кошки даже при хороших отношениях с хозяином своей животик никогда не показывают. Моя трехцветка соблаговолила это сделать только после первого загула. Самостоятельно переворачивать кошку и начинать гладить ее брюшко — это самоубийство. Если вам не показали, что разрешено, значит — запрещено. А будете проявлять насилие — получите когтем.
Правда, не всегда демонстрация брюшка — признак доброго расположения. Существуют кошки-провокаторы. И по-моему, они испытывают огромное удовольствие, обманув доверчивого простака. Одна такая кошка специально из кожи вон лезла, ложилась перед гостями на спину, лапы раскидывала в стороны и ждала. Не ожидающий никакого подвоха гость протягивал руку — и вместо соблазнительного брюшка получал шестнадцать сабельных ран — по одной от каждого когтя. А кошка, вальяжно потянувшись, гордо удалялась из комнаты. На ее морде было такое выражение довольства, что передать невозможно. Казалось, она всеми своими движениями говорила: обманули дурака на четыре пятака, и на пятый пятак тоже будешь дурак! Гостю срочно промывали раны, а кошка сидела где-нибудь повыше и очищала коготки от кусочков человеческой кожи. Она была на верху блаженства!
Из книги Е.Филипповой "С точки зрения кошки"